Выпуск №15
Автор: Мария Вильковиская
* * *
море размазывает в настоящем продолженном
и акустика каустики дублируется раковинами ушей
расползаясь по дну вселенской материи
медленно укачивающей тело спасая от тошноты от
себя греби от себя черепахою морской
вглубь этой мировой океанской кракелюры пытаясь
схватить сокровище со дна и соль выталкивает на поверхность
в тяжесть среды щиплет глаза размывает свет требует возвернуть
некоего отшельника спрятавшегося в зеленоватой
загогулине что блестит на поверхности передней ласты на солнце
* * *
Самолет бормашиною устаревшего образца
Сверлит небо в неожиданных местах
Стою с некоторыми словами у столбца
С объявлением: “Последняя синь на городских изразцах”
Иду сквозь Брюннен-маркт довольна сама собой
Баклажаны поворачиваются ко мне лицом
Праздник красной Бригитты бабьего лета бой
Последний перед подступающим зимы пиздецом
Украсим же флагами-стягами старый свой домик-дом
Прокрутим дырочки в мироздании черным черны
Уляжемся на зиму и сквозь неприкрытый разлом
Увидим что-то что примем за сны весны
Из дневника 10 ноября 2020 года
вечером стрельбы я еду в трамвае
за окнами которого в полшестого непроглядная тьма
пришедшая с окончанием летнего времени
тьма и предстоящий локдаун кажется что весь город
решил потусить напоследок я еду к Назире
забрать у нее кое-что что спасет нас надеюсь
на время от времени
в трамвае я открываю свой синий кожаный ежедневник
доставшийся мне после Даны о которой
думаю по-прежнему каждый день как и о папе
перебираю все дни с их смертей
перебираю все дни предстоящей недели
я не знаю что мне сказать о будущем восьмого ноября 2020 года на фестивале Инверсия
вместо будущего я вижу свое отражение в темном стекле восемнадцатого трамвая
лучше спрошу у девочек думаю я что они думают о будущем
лучше спрошу у девочек
но сначала как всегда Назира рассказывает про бар и про то как
она борется с посетителями и посетительницами мы говорим о работе
и тревожности Назира говорит если бы не новый локдаун
всё в принципе было бы даже неплохо но новый локдаун это пиздец говорит Назира
я предлагаю поговорить на отвлеченные темы и даю им задание говорить и показывать будущее: будущее грядущее
будущее скорое либо очень далекое неважно
главное обозначить из какого примерно года ты говоришь
Назира говорит я знаю только про недавнее (недалекое) будущее
думаю через лет семь-десять
будет всё хорошо или очень хорошо финансовые проблемы почти исчезнут
одиночество исчезнет у меня будет собака
она даже уже будет старая собака небольшая старая собака лежит в этой же комнате в полёжке и улыбается нам во весь свой собачий рот
и мы все улыбаемся во все свои собачьи рты себе и ей через десять лет
теперь Руфь говорит из 2999 года
где она и все остальные стали киборгами природа тоже
все деревья цветы птицы и гады стали сращены с технологиями
стали эдаким ковчегом лодкой дрейфующей во вселенной
новой Гайей гражданки Ланиакеи
новые люди могут летать жить как в воздухе так и в воде на суше и на море
труд окончательно освобожден и чрезвычайно разнообразен
трудятся все питаются исключительно энергией Солнца
города превратились в антропологические музеи в них ходят смотреть как люди жили
смерти нет есть только путь и космос космос и путь пустота и свет и волна и волна и свет
Руфь и Назира выжидательно смотрят на меня
у которой будто бы и нет никакого будущего
но это настоящее лишено негативных коннотаций говорю я
никакого меня уже нет я растворилась слилась говорю
нет даже света иль тьмы никаких бинарных штук
просто реальная пропасть мира без всяких человеческих приспособлений
как мы здесь оказались неясно просто человек изобрел время
а потом понял что времени нет есть другая хитрая штука
простая хитрая штука взамен логики времени и пространства то есть
человек победил время и человеческое и совершил скачок
есть теперь инструменты и коды доступа к тёмной материи
кстати черного и белого теперь тоже нет света и тьмы нет женского и мужского тем более нет даже феминисток нет ничего всё есть повторяй за мной пой со мной
(поет): будущего нет прошлого больше нет настоящее всех настоящее
потом я еду в трамвае с пакетом
и думаю мы уже в будущем я еду с пакетом травы через полгорода и мне не страшно
в трамвае сплошь темные бородатые мужчины и мне не страшно
еще даже нет восьми залипаю на огромные часы хауптбанхофа я приехала на другой вокзал в противоположную сторону пока добираюсь домой с тремя пересадками на одной из них поезд стоит на станции Штефансдом около десяти минут или чуть больше мне становится душно и некомфортно думаю дома бы я уже на измене думаю я дома бы уже запаниковала а тут просто немного душно думаю я я стоунд залипаю на огромную сумку бородача напротив и думаю дома я бы уж я бы уже дома думаю дома думаю дома утром мама говорит: все поразъехались за всех теперь волнуйся говорит утром мама не выходи никуда из дома Руфь в магазине на улице дождь и довольно тепло и за ночь город перестал быть моей безопасной Венкой тётей Веной спасибо тебе за всё тётя Вена с тобою скорблю я по всем убитым и раненым этой странной ночью последнего дня для бедного двадцатилетнего мальчика с калашом под мышкой с мачете за пазухой с фальшивым поясом смертника был ли мальчик? была ль синагога что это было говорит мама не выходи из дома не выходи из не выхо дииз.
* * *
в неопределенный момент возникает фигура умолчания отца
из ниоткуда
то сидит в ванной на ободке унитаза
то мается в комнате за плечом подсматривает в монитор
то мелькнет в темноте террасы куда мы вышли мести иней и ходить с рюкзачком
кругами по мексиканской традиции встречи нового года
наша невстреча отче мой
как невстреча главных героев трагедии
Маша не скажет Ося не хочет
Эмма не может
все боятся
всех выносят за скобки поисковика в котором
не нагуглить про нас ничего
фигура умолчания отца фигура окрика матери
королем и королевой ходят в своих плоскостях
обстоятельства жизни и смерти
(горжусь что горжусь Алисой)
поля раздолья умолчаниям
где мы разлинованы точно шахматная шотландская клетка
где мы наэлектризованы точно поля
разнополюсные не важно уже смотришь иль нет
я просто такая немного дурная немного кривая
немного стукнутая непонятною жизнею этой
поля скорости и замкнутости
поля серости и стойкости
берега
с неузнанными глазами
невыразуемо
неописимо
наваливается фигура умолчания отца
этот текст торчит вертикально как хуй
в персональном даркруме
будто бы можно остановиться когда пожелаешь
* * *
улыбаюсь дрозду в ответ метит мою территорию пеньем
улыбаюсь себе редкое в сей широте-долготе уменье
пустой весенний лес черным шмелем черемшой капустницей
алою саркосцифою ненайденным строчком аукнется
где ты кукушка где только большая серая горлица
небольшой со(ло)вой курлыкает днем охотится
не смотри что стара и помята перечница
скоро полезут мяты да червь за змеей проклюнутся
где ты мой тридцаток сороковина свадебка
уголок ненарок грязной бумагой скатится
мал да пуст уголок
да свой да уж скоро зелен
но если у дороги куст
и лишь на дне шкатулочки
Марина моя Марина
зачем так ярко?