Выпуск №23
Автор: Павел Байков
peace dead’s
1.
мослами умыслов Москвы мясные лавки
забиты до смерти и ждут своей отправки
недружественным странам на свои поминки
такие жилистые – чтоб скрипели зубы
о скрепы русские в смертельном поединке
за право дуть над миром в ангельские трубы
2.
мечтатель точит меч свой тёрками о щит
с прожжённым реалистом о хлебах насущных –
один научен льдом, другой огнём научен
и каждый от себя в восторге, аж пищит
по-комариному и смотрит, как на пищу
на собеседника, и где приткнуться ищет
3.
ещё на косточках с промытыми мозгами
под кожей камуфляжной пушечное мясо
трясётся в очереди пулемётной с краю
за чьей-то жизнью, чтобы пропустить её
в Валгаллу через мясорубку-свистопляску
как водится у вежливых людей – вперёд
4.
и всё бы ничего, да клонит в вечный сон:
глаза слипаются – песочный человечек
в них, как на гроб в могилу щедро сыплет вечность
толчёную в буддийской ступе силой волн
океанических и радиоактивных
прекрасной музыкой, поэзией на диво…
графомандалы
1.
человек пришёл в негодность, где его ничто не ждало
и сорвав с цепи свой голос, воздух ртом хватает жадно
посреди толпы безлюдной, изрыгающей речёвку:
чтобы сам себя он сплюнул – чемодан, вокзал, и к чёрту!
человек, стоящий прямо там, где время и пространство
развалились сыто-пьяно-сикось-накось-всяко-разно…
2.
ангелы лабают Баха, кто на нервах, кто на вёслах
в галактических рубахах с рукавами в ярких звёздах:
рожки, когти и копытца, перепончатые крылья
и хвосты, не лица – рыльца!.. что за ангелы такие? –
понаехавшие видно из краёв кровопролитных…
3.
прикурив от искры божьей синим пламенем горюю –
страшен, аж мороз по коже, жар небесный напрямую
бьющий в голову сермяжной правдой по изнанке нимба
распальцованного жаждой удовольствий организма!
4.
воздух светится от счастья, кружит голову планеты…
кто ты, человек, исчадье ада или образ светлый
помещённый высшей силой между солнцем и могилой?
5.
в подавляющем друг друга большинстве земные люди
не Господних Дел заслуга, а исподних тел «раз плюнуть»!
6.
что-то мне не по себе здесь стало жить в бегах на месте…
метастразы
1.
тараканьи бега за простым человеческим счастьем
победителю полным разгромом и молнией светят
будет публика рукоплескать по щекам его гладким
поиграет тупыми иголками с ним в куклы вуду
и повесив на финишной ленточке орден на шею
с корабля современности сбросит его между прочим
улюлюкая радостно: O Lucky Man! О, Счастливчик!
2.
потому-то он и – стадион, что людскими стадами
наполняется чаша его до краёв непочатых
из желания понаблюдать с высоты положений
как две стаи грызутся за первое место под солнцем
забивая голами друг друга под дых и на выход –
здесь последние первыми по-христиански не станут
здесь языческий бог победителя лавром венчает
3.
остаётся напиться, да так, чтобы лёжа качало
родниковой воды, бьющей из-под земли в точке силы –
не глядеть же на всё это трезвым как стёклышко взглядом
с беспокойными мыслями в путь собираясь далёкий
где заждались меня в мастерских стариковских чудачеств
молотки да зубила – резцы по делам человечьим
чтоб я пёрышки сам перед небом себе и почистил
ich preparieren dich
1.
идёт карательная операция на сердце –
системе кровеносной нужен «бьющий» о́рган власти
чтобы гонять дубинкой кровь по замкнутому кругу
с подачками для всех ответственных за дело тела
от центра высшей нервной деятельности с глазами –
а не орга́н: вместилище души и искры Божьей
звучащий бесполезно, и для танцев, и для маршей…
2.
по жизни президент-баши пожизненно в законе
не в божьем, но в апостольском: «нет власти не от Бога!»
он – царь горы чиновничьей под красным триколором
он мастер двадцать первым пальцем между глаз блатыкать
его тестикул частый звон закладывает уши
за воротник, за пазуху, за родину, за правду
у наэлектризованного злом электората…
3.
растут упитанные битым кирпичом пейзажи –
запёкшаяся кровь на ранах резанных и рваных –
ножи заточены, но жизнь их все, само собою
сама собой затупит, положив на них… себя всю!
уходит из-под ног земля с прощанием славянки
а с ней и воздух чистый, и огонь святой, и воды
в бесплодных родах отошедшие от дела тела…
побегушки по корягам
1.
не кузнец я, а кузнечик счастья в поле русской речи
стрекочу на свет словами, где их гнули – не сломали
ни блатняк, ни англицизмы, ни марксизмы-ленинизмы
и с земли в свою основу подбираю слово к слову –
так, врастая в жизнь посильно, по нулям к её масштабу
выхожу в финал мультфильма «Лягушонок ищет папу»…
2.
свет покинул свой источник, каждым лучиком отточен
каждым пёрышком волнуясь, каждым зёрнышком рисуясь
он летит во тьме кромешной (а ведь раньше был с ней смешан!)
не оглядываясь – сразу к человеческому глазу
чтобы в нём без дрязг научных обрести путём по встречной
человеческую сущность в смысле самом бесконечном!
3.
кто самим собой дрожащий отложился в долгий ящик
будет телом в трупных пятнах стыть душой в дырявых пятках…
но когда его достанет быть отложенной личинкой
он из ящика восстанет против дрожи беспричинной
и побулькивая кровью в хрупких старческих сосудах
из последних сил любовью разрисует свой рассудок!
P.S.
ангелочек мой кусачий, в шкурке спрятанный кошачьей
за ногу поймал меня, когда я бегал по корягам
наперегонки с чертями, оживлёнными путями
где таких как я немало бегунов куда попало…
full peace dead’s
1.
в погорелых театрах на зрелища взвинчены сцены
по шипящим подмосткам не зрительский суд костыляет
там ведётся за шкирку прямой репортаж с места казни –
развлекается публика после обильных застолий
лицезря, лицемерно поджав губки, труд лицедеев
точно в зеркало смотрит, пеняя ему на харизму…
2.
вынос мозга из морга проходит под аплодисменты
праздных критиков чистого разума из подворотен
проводящих там время от времени целую вечность
у которой ни дна, ни покрышки, и даже колёс нет
чтобы выехав из пункта А, пунктом Б завершиться –
всё решают секунды, а вечность, что в жизни решает?
3.
рюмка водки, воспетая плебсом, стоит на столе
с понтом неубиваемой чаши «…et Spiritus Sancti»;
за столом окрылённый изрядно чем Бог послал к чёрту
горлопанит мужик поперёк пересохшего горла
и гармошкой гоняет со вкусом калинки-малинки
из пустого в порожнее звуков её переливы!
4.
ниоткуда б украсть и украсить округу свободой
для кого бы, и где бы, и как бы то ни было – ибо
под ворованным воздухом даже земля невесома
только пятки сверкают у тех, кто бежит по ней в гору
навсегда отбиваясь от рук краснопёрой погони
и сбиваясь с чужого пути на родную дорожку…
p.s. стишок в назидание пчеловечеству
навстречу бумажным корабликам в ночь
плывёт пенопластовый айсберг – точь в точь
как тот, что «Титаник» отправил на дно
по мокрому делу когда-то давно
вокруг него рыбки животиком вверх
резвятся в обломках ушедших эпох –
накрыл апокалипсис ядерный всех
и наших, и ваших, и тех, кому пох…
и время исчезло, и временщики
что строили мир на Земле навсегда
сгорели – они не смогли по-людски
ужиться друг с другом, а значит – пиzда!
бегущий по лезвию бритвы поэт
об этом трезвонил на весь белый свет –
мир слышал звон, но не желал знать: где он
за что из реальности изгнан был вон!