Выпуск №9
Автор: Валерий Мишин
***
давно не пишу,
совсем разучусь,
как-то не к лицу
писать чушь.
на ходу, на весу,
на выезде,
в городе, в лесу,
на привязи.
вновь согрешу,
открою рот,
хвала карандашу,
пусть зачеркнёт
в тексте блоху,
в контексте вшу,
давно не пишу,
и хоть бы ху…
***
на самом деле
всё зыбко,
душа в теле,
в футляре скрипка.
в голове мысли,
воздух в камере,
какие числа
дадут замеры?
улыбка на лице
или гримаса,
лицо в пыльце
после укуса.
можно ли упрочить
противовес,
изменить почерк,
сменить интерес?
вообще рассуждать —
одни затраты.
нужен солдат,
нужны солдаты.
ждать приказ,
ждать арест,
профиль, фас
или без
кожуры,
без начинки,
с какой-то поры
все — разночинцы.
***
зима в городе —
не только холод,
сжимая клещами голову
даёт повод
считать клетку
смертельной,
на невском проспекте
и на литейном.
зима — не только холод,
голодомор,
под свинцовым пологом
апраксин двор.
меняя ломтик хлеба
на краюшку неба,
задуматься не вредно —
зима целебна.
стужа и темень,
утро — что вечер —
по-прежнему с теми,
кому предназначен.
***
земля — воздух!
воздух — земля!
стихи в прозе,
проза: бла, бла.
уже морозы
не за горами,
рожа к роже —
снуют дворами,
раскочегарясь
на ветру,
слово «товарищ»
по нутру.
поцеловать
иль в морду дать,
то ли сократ,
то ли примат.
интроверту
красный свет —
на поверку —
парад планет.
провинциалу
из твери,
на то попало —
из дыры,
из тех тверей,
где нет дверей,
один простор
и светофор.
земля — воздух!
воздух — земля!
с виду нервозно,
употребя
аргументы за
и против,
на вокзал
спешит невротик,
в бомбоубежище,
в приют,
телячьи нежности,
гитлер — капут!
не так-то просто
начать с нуля,
пересчитав звёзды
до рубля.
поверить трудно:
земля-небо —
из ниоткуда,
но потребно,
межзональный
переход —
изначально
живоглот.
***
форточка работает на вход,
и на выход,
глядишь — кто знает код —
глаза навыкат.
входит форточник,
агент грамматических правил,
точь-в-точь такой
менял правописание на переправе.
исключив злость из ассортимента,
ни на кого не злюсь,
моя новостная лента —
давно не «советский союз».
поэтому лоялен,
к тому, кто войдёт дать и выкрасть,
не оставлял бы следов на одеяле,
малоросс, иудей или выкрест.
потом ищи-хлопочи ветра в поле,
ветер — смесь
паров хвори и алкоголя,
а я пока что под окном здесь.
***
жизнь напряжна,
каждодневна,
что бумажно —
не всё денежно,
чуть воскресна —
понеделешна,
случай частный,
всеволожский,
расширительно —
невсколадожский,
что тут скажешь
вопросительный
знак, однако же
многозначна.
жизнь напряжна,
антиподна,
между пряжкой
и обводным,
не предвосхитить
в небе жаворонка,
что брать на стыд
иль жалость,
право же.
***
деньги кончились,
денег нет,
сидит на копчике,
почти скелет.
при пересчёте
позвонков
кожа и кости
без мозгов
не прибавляют
капитал,
всяк считает —
не так считал.
не о себе,
о человеке,
сам по судьбе,
в кои-то веки
имею рубль,
может, два,
ибо скуп
на слова,
их коплю
в голове,
рубль к рублю,
мозга к мозге.
***
погляди: стрижи летают,
приглядись: вороны,
разве кто их сосчитает,
так же, как патроны.
перейдя порог сознанья
в зону мерзлоты,
понимаю: я — не я и
знаешь: ты — не ты.
видно: провода провисли,
больше не под током —
верные, согласен, мысли,
только что в них толку.
кто мы, собственно, никто,
просто наблюдатели,
превращаем что в ничто,
но бездоказательно.
верно: провода провисли,
точно: обесточены,
всякий раз приводят числа,
но не очень точные.
сколько на войне погибло,
сколько взято в плен,
каждый вроде бы не быдло,
а достойный член
общества — стрижи летают,
по зиме — вороны,
постепенно вымерзают
по законам зоны.
***
город — собрание домов,
сбор,
скопище.
ставить клеймо,
давать прозвище.
плюс отдельные дома:
собор,
тюрьма,
что ещё?
из той же среды:
закрома,
склады,
кладбище.
в сумме — зодчество.
город — игра ума,
игра умов,
имя, отчество.
игра на интерес,
под залог.
есть ли бог
или лучше — без
него? бог — судья,
кто прокурор?
подсудимых скамья,
на ней собор.
исаакий,
никольский,
смольный.
далее, безусловно,
другой набор:
охта, коломна,
апраксин двор.
и пр…
довольно….
***
диалог воздушных струй
с дымовой завесой,
шлю воздушный поцелуй
облаку и лесу.
противостоянье вод
грозовым разрядам,
кто-то сверху подмигнёт,
удостоив взглядом.
нахожусь случайно здесь,
не могу расстаться,
ведь необъяснима связь
времени с пространством.
чтоб продолжить разговор,
есть такое чувство,
возникает фактор гор,
направив реку с русло.
нужен, видимо, размах,
не мелкие детали
в обозначенных местах,
так далее, так далее…
***
не сдуваю с вещей пылинок,
прихорашивать — значит портить,
на блошиный отправлюсь рынок
и куплю себе колокольчик.
вещь становится хрестоматийной
не такая, какая есть,
а покрытая паутиной,
нужно чтоб проржавела вещь.
возьму ржавую погремушку,
зазвоню рано утром в парадной:
старички, в самом деле, старушки,
поднимайтесь-ка для променада.
говорят мне: чего раззвонился,
чего людям мешаешь спать?
отвечаю: не протрезвился,
знать — не знаю, зачем мне знать?
однозвучно гремит колокольчик,
а под пяткой лежит пятачок,
в самом деле постольку поскольку
ещё действует мозжечок.
***
исторические фигуры
включаются в текст
для фактуры,
как ни на есть.
можно ль без пушкина
или дантеса —
считай порнушка
вместо секса.
берём толстого,
разумеется, льва,
двадцать пять целковых
ему однова
жена вручила —
крестьянам раздать,
а он, сучила,
потратил на блядь.
вот маяковский, фрик,
без вопросов,
заснёт с лилей брик,
проснётся с ёсей.
когда же текст
про себя просто,
твой интеллект —
загвоздка.
***
стихи — отдушина,
поветрие.
ветер — с моря на сушу,
проверьте.
если из пустыни —
пыль и песок в ноздри,
на карантине —
воздух.
продохнуть
будет ли шанс?
фиксирует ртуть
каждый шаг.
у стихотворцев
исчезли лица
от диспропорции
слова и смысла.
путь лунатика
вошёл в фазу,
хочется праздника?
не сразу.
***
что-то есть патологическое,
непотребное,
в фотографиях охотника с дичью,
рыбака с рыбою.
пусть даже не дичь, а зверь зверей
заснят в саванне,
охотник хемингуэй,
после сам застрелится, как ни странно.
«поймал рыбу — будешь ловить человеков»,
как бы ни толковать —
не обойтись без огрехов —
в кого стрелять?
***
тоска вселенская,
на фига она,
как у Ленского
и Онегина?
звезда рождественская
над Калязиным,
не издержка ли
разве?
изначально
Русь отечеством
величают,
больше нечего.
скрипка соло
вдруг отзовётся
произволом
инородца.
степь да степь кругом,
лес да лес,
лучше о другом,
но а как же без
грусти и тоски
до надрыва,
что с ноги — с руки,
в чём же сила?