Выпуск №16

Автор: Илья Дацкевич

Сад зарос. Небольшой участок в шесть соток, покрытый зарослями чертополоха, разросшейся и одичалой малины, кустов смородины и колючих ветвей старых слив. Он выглядел словно дикий тёмный лес. Здесь уже почти не было видно солнца. Изредка слышалось щебетание птиц. Соловьи и другие дикие птицы посещали это место, гнездились, но, как правило, улетали.

Сад был ничей. Это его состояние, казалось, выражало саму его суть. Ничейная земля. Ничейный кусочек, клочочек земли. Пустующий, одичалый, брошенный… сад словно бы тосковал без Хозяина. Выбитые окна одноэтажного домика смотрели из гущи зелени чёрной тоскою. Два глаза одинокого старика – домику было лет семьдесят – смотрели на любого, кто проходил мимо по узкой тропинке, пробираясь к своему участку.  Дело в том, что сад стоял брошенный уже давно. Но вокруг царила жизнь: вскапывались грядки, сажались новые деревца, сооружались парники, слышалась чья-нибудь речь, иногда звучало радио… по бокам и впереди участка имелись другие, большие сады.

Никто уже и не помнил, отчего запустел этот сад и кому он когда-то принадлежал. А судьба сада была очень интересная.

Раньше он выглядел более опрятным. Владельцем его считался некто М.В. Ипатьев. Пожилой мужчина, шестидесяти с лишним лет, часто выпивающий, страдающий подагрой и ревматизмом и много помнящий о своей жизни. О том, как работал машинистом на одной из Горьковских железнодорожных линий. Как тяжёлые товарные составы медленно ползли по сверкающим рельсам в жаркие летние дни или морозным сумрачным утром. Как тяжела была его работа и нелегка вся остальная жизнь. Он служил, воевал. Многое видел. Но, так сказать, мало, что понял. А старость наступила внезапно. Умерли мать и отец. Жена стала много болеть, а у самого здоровье тоже «подкосилось»… Таким он и запомнился окружающим; все соседи, когда-либо видевшие его на маленьких грядках, всегда слышали от него уныло-неразборчивое бормотание. Он часто начинал разговор как бы сам с собой, но тогда, как только кто-то проходил мимо, по тропинке, аккуратно умощённой гранитными камушками. Никто не обращал внимания на его слова. Что он там себе бормотал – это никого не интересовало.

Но вечно недовольный, а иногда и пьяный «дядя Митя» не первый владелец участка. До него, мало заботящимся о деревьях и домике, участок долго принадлежал одной семье. Двое пенсионеров и молодая пара с ребёнком вместе владели домиком с небольшим садом. Когда-то давно именно «бабушка Клава» — в те годы ещё «многоуважаемая Клавдия Васильевна» — и засадила его деревцами. Саженцами слив, вишен, яблонь, черёмухи. Это был замечательный, уютный садик, где играли сначала её дети, затем родная внучка. Женщина с гордым именем «Клавдия» к тому моменту медленно превратилась в «Клаву», «бабу Клаву», как её звала десятилетняя Алиска и многие знакомые…  «Баба Клава» часто пила здесь чай, заваренный в фаянсовом чайничке «особым кипятком» из старого тульского самовара, привезённого когда-то из Вельска. «Бабу Клаву» никто никогда не ругал, а она отличалась особою дружелюбностью, жизнерадостным характером и любовью к детям. Казалось, что ребёнком в душе была и она сама, поэтому «внученька Алиска» играла всегда с нею, когда приезжала с родителями или вместе с нею.

20 сентября 1998 «бабы Клавы» не стало. Сад начал пустеть, поскольку «родные» приезжали редко. А одним летним днём на девочку Алису напала соседская собака. Это был доберман; уже старый, но необычайно быстрый и злой. Он не любил многих людей. Особенно тех, кто проезжал мимо его калитки на велосипеде по ровно вытоптанной тропинке.  

Девочку тогда увезли на машине скорой помощи. Была разорвана артерия. Врачи спасли её и в скором времени она поправилась. Но в тот сад ездить уже не любила и стала бояться собак.  Семья продала участок. Но сад целых два года пустовал, а только потом в него стал приезжать со своей женою «дядя Митя». После него садовый участок № 13 окончательно запустел…