Выпуск №6
Автор: Людмила Вязмитинова
Об Оксане Васякиной, Фаине Гримберг, Марке Шагале и многом другом
До сих пор сожалею, что мне не удалось посетить 5 июля московский клуб Avangarden 2.0, в котором в тот день прошли чтения в поддержку, как пишет корреспондент МК Иветта Невинная, «нечеховских трёх сестёр» – Ангелины, Крестины и Марии Хачатурян, обвиняющихся в убийстве отца по предварительному сговору (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК). Кураторами этих чтений были поэты Оксана Васякина и Дарья Серенко и писатель Илья Данишевский. По мнению корреспондента, «обычно подобные истории ограничиваются только социально-политической рефлексией, но эта жуткая история проникла даже в культурные слои».
Корреспондент явно не знакома с современной женской литературой, поэтому удивляется тому факту, что «200… человек собрались под одной крышей, чтобы прочесть собственные стихи о боли и насилии в поддержку девушек… и все женщины».
фото: Иветта Невинная
Кураторы чтений: Илья Данишевский Оксана Васякина и Дарья Серенко
При этом «чтения – это лишь культурная часть мероприятия, его основное смысловое ядро – это моральная и материальная поддержка». Так сегодня проявляется – в молодой женской литературе – сформулированный Евгением Евтушенко девиз «Поэт в России – больше, чем поэт. / В ней суждено поэтами рождаться / лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства, / кому уюта нет, покоя нет». Евтушенко далее, как известно, обращается к великим предшественникам, суммируя их этический и эстетический опыт, и молодая женская поэзия, как бы вобрав накопленный в поэзии к настоящему дню опыт, высказывается самым современным поэтическим языком – «свободным» стихом. Иветта Невинная приводит «несколько строк из женского литературного манифеста» Дарьи Серенко;
Моя подруга рассказывала
что в детстве
зубы выпадали не только у нее самой
но и у ее мамы
пока мама плакала
девочка подбирала выбитый зуб
отмывала его от крови и прятала под подушку для зубной феи
фея появлялась ночью
когда отца не было
подносила
тонкий пальчик к губам
и Настя молчала.
Однако мне хотелось бы поговорить об Оксане Васякиной, за месяц до описанных чтений ставшей лауреатом премии «Лицей» в номинации «Поэзия» – ныне самой престижной премии для молодых литераторов. И буквально на днях в сети появилась прекрасная рецензия на её новую книгу (Ветер ярости. – М.: АСТ, 2019) – в только что вышедшем июльском номере журнала «Знамя».
Вот строки, которые приводит автор рецензии Анна Грувер:
…они не могли пикнуть а выли выли выли
о потере своего тела
о потере своей воли
о потере себя под землёй
они выли и вой их не ударялся о стены не
возвращался
к ним в уши
он растворялся в безродной серой земле
земля растворяла тела их
земля утоляла боль
земля баюкала оцепеневших
безруких безглазых
лишь бы им не было так больно
Тому, кому эти строки кажутся преувеличением, советую посмотреть идущий сейчас американский телесериал «Рассказ служанки» – по роману канадской писательницы Маргарет Этвуд. Не романтический бред в виде поставленного по этой книге кинофильма режиссёра Фолькера Шлёндорфа, вышедшего на экраны в 1989 году, а именно идущий в наши дни сериал – об абсолютной безысходности продуманно организованного ада, отличительным признаком которого является абсолютная бездушность, или бесчеловечность. Там на организацию социума, базирующегося на дискриминации, домашнем насилии, репродуктивном рабстве, уничтожении индивидуальности, непринятии женщины как личности, работает программа – именно программа, носителями которой являются существа, которых было бы кощунством назвать людьми. К программе не достучишься – отсюда и абсолютная безысходность. И не только для подавляемых женщин.
кадр из телесериала «Рассказ служанки»
А тому, кто не верит, что эта программа работает в реальных людях, а не только в героях телесериалов, советую ознакомиться, например, с историей 27-ми летней жительницы Серпухова, Маргариты Грачевой, которую 11 декабря 2017 муж отвез в лес, полтора часа пытал, а затем отрубил топором кисти обеих рук. Врачи сделали всё возможное, чтобы вернуть её к полноценной жизни, после чего она снялась в специальной фотосессии.
При этом поражают комментарии этой истории со стороны мужчин – типа «и правильно сделал». Как пишет одна из комментаторш этих комментариев, «Иногда мне страшно, кажется, что планету захватили киборги – насколько люди бывают нелюдями! Я просто оцепенела, когда прочитала комментарии. Какая жестокость и бездушие». Вот именно: киборги, нелюди!
Возвращаясь к литературе, вносящей свою лепту в попытки разрушить работающую в людях программу бесчеловечности, продолжу разговор о творчестве Оксаны Васякиной. Анна Грувер пишет, что оно зиждется на «освобождающем диалоге» и, казалось бы, эклектичном, но невероятно действенном сочетании «свободы, радикальности, бесстрашия» и «беззащитности», ссылаясь на автора предисловия и составительницу её новой книги Екатерину Писареву. И приводит слова самой Васякиной о её первой книге – из данного в 2017 году интервью радио «Свобода»: «…я посвятила книгу женщинам. У меня задача была распространять её именно среди феминисток, среди женщин, дарить её, отправлять в другие города. Я отправила в Германию, в Алма-Ату, в разные места, где, возможно, эта книга может найти свою читательницу и каким-то образом повлиять на её взгляды и на то, что происходит с ней, как-то помочь. Потому что больше ничем я не могу помочь, мне кажется, это мой единственный инструмент борьбы».
На чтениях 5 июля Оксана Васякина сказала: «У нас не так много возможностей для протеста. Но нам очень важно посмотреть вам сегодня в глаза и ещё раз поговорить о проблеме домашнего насилия. То, что происходит за закрытыми дверями, – это не дело семей, это дело всех». От себя добавлю: это тем более актуально, что насилие далеко не всегда бывает явным. Оно бывает очень тонким, без рукоприкладства, и даже без крика и морального подавления, которые тоже бывает крайне разрушительными. Я имею в виду ситуацию, когда женщина как бы сама поддерживает работу разрушающей её программы – потому что так принято, такова жизнь. С описания подобных ситуаций начиналась женская литература – как бы ставя диагноз страшной социальной болезни. Яркий пример такой литературы – вошедший в знаменитую, едва ли не первую антологию женской литературы «Абстинентки» (М.: Всесоюзный гуманитарный фонд им. А. С. Пушкина, 1991) рассказ «Студень» Полины Слуцкиной – о трагедии женщины, которая жила, исходя из принципа: если что-то – а это «что-то» в таких случаях может быть буквально чем угодно – «нужно мужу, значит, нужно и мне», и «если всё в порядке с мужем и с дочерью», – и она «должна быть счастлива», и она, как она себя уговаривает – «счастлива».
И поэзия Васякиной, равно как и упомянутой выше Дарьи Серенко, и неупомянутой, но стоящей в одном ряду с ними Галины Рымбу, равно как и многих других авторов, направлена прежде всего на разрушение этой программы – в женщинах. И тут я позволю себе оспорить слово «лишь», употребленное Иветтой Невинной относительно «культурной части» прошедшего 6 июля мероприятия. Именно поэзией и только можно поправить мозги женщинам – поскольку речь тут явно идёт о некоем искажающем, идущем от мозга сигнале, который диктует поведение, подобное описанному в рассказе «Студень». И ведь действительно: так столетиями жили наши предки.
Тут я позволю противоречие сказанному. Всё-таки это не совсем так. И начну с эпизода, которому я была свидетелем на X -ом Международном фестивале «Биеннале поэтов в Москве -2017» и который я описала в одном из своих отчётов о прошедших в Москве литературных мероприятиях, говоря о состоявшемся 1 декабря в библиотеке им. Н. А. Некрасова Круглом столе «Поэзия в России и Китае: женский взгляд» : «Весьма заметную, хотя и несколько эксцентричную роль сыграла в ходе дискуссии по гендерному вопросу поэт Фаина Гримберг, занимавшая место в первом ряду зрительного зала. Вклинившись в выступления сидевших в президиуме участников круглого стола, она попросила микрофон и в противовес выступлению Оксаны Васякиной прочитала стихотворение, посвященное её брату, в котором прославлялся мужчина – как держатель семьи и «вождь кочевья», который «одарит тебя», а»ты подаришь ему». Выслушав доносящиеся из зала крики «Браво!», остаток дискуссии, ход которой фактически переломило её выступление, она молча и скромно сидела на том же месте в первом ряду».
И не так давно мне вспомнился этот эпизод, когда я рассматривала свою любимую картину Марка Шагала – «В ночи». Вот она:
Шагал написал очень много невест, и в паре с женихом тоже. Но лично меня больше всего задевает именно эта картина – видимо, взглядом, которым здесь мужчина смотрит на женщину. Не хочу комментировать – это надо почувствовать, словами это не передашь. Позволю себе упомянуть только один компонент этого взгляда – удивление. Удивление перед тайной, которую несёт в себе женщина, что особенно впечатляет на фоне проявляющейся вокруг этой пары тайны мироздания, держащегося на гармоничном союзе мужского и женского начал. Этому жениху с картины Шагала не надо напоминать, что данная «от Бога» власть мужчины над женщиной зиждется на любви, в свою очередь зиждущейся на уважении личности, созданной Богом, перед лицом которого все равны – в возможности проявления и развития своей личности – как мужчины, так и женщины. Возможно ли это в реальности? Особенно нынешней?